Глава 20. История с клубничкой.

В прокуренном номере провинциальной гостиницы уездного городка, под названием Хоккенхайм, в преддверии гран-при Германии, Нико лежал на своей неудобной скрипучей кровати, и, закинув руки за голову, внимательно наблюдал за Барикелло. Рубенс стоял в красных семейных труселях, по колено, перед зеркалом. Обильно напенив физиономию, напевал под нос нечто бравурно-маршевое, и тщательно брился своей старой опасной бритвой с длинной роговой рукояткой. Стороннему наблюдателю был бы совершенно очевиден тот мучительный мыслительный процесс, что всецело овладел юным Нико. Наконец, решив что-то для себя окончательно и бесповоротно, Нико резким рывком сел на край кровати, которая при этом негодующе скрипнула и, сделав глубокий вдох, выпалил:
- Рубенс! Ты реальный мужык, крутой перец и настоящий бабник! Хочу быть как ты! Научи меня, ПОЖАЛУЙСТА! - и точь в точь, как его тогда еще совсем юная бабушка смотрела на  парней из Битлз, он с восторгом уставился на Барикелло.
Тот, не спеша вытер лицо полотенцем с заботливо вышитой супругой надписью «Рубенс», выдержал театральную паузу, и, наконец, сказал:
- Ну вот и ладненько. Давно бы так. Эх, молодость, молодость, - тяжко вздохнул ветеран Формулы-1, и, плюхнувшись в прожженное сигаретными окурками кресло, наставительным тоном продолжил: - Тебе  надо запомнить три золотых правила Рубенса Барикелло. Правило первое: девушки ценят в мужчинах искренность.
- А я и так всегда говорю девушкам все, что о них думаю! - недоуменно воскликнул Нико.
- Мда… Я, как бы, не совсем это имел в виду… Вернее совсем не это, - пробормотал про себя Рубенс. – Правило второе: ты должен быть загадочен и непредсказуем.
- Извини, Рубенс, так всё-таки загадочен, или непредсказуем? Вин Дизель – загадочен… Крис Такер – непредсказуем… Не могу же я быть одновременно и тем и другим!
Рубенс хмыкнул, с сомнением глянул на ученика и поразмыслив продолжил.
- Правило третье и основное: угадывай их желания. Делай комплименты, дари подарки, главное - давай то, чего они действительно хотят.
- Э-эээ… Рубенс… Я тебя конечно уважаю, но растолкуй, как то, что сказал ты, может помочь тому, о чем думаю я?
- Так, всё понятно. Тебе нужно просто переспать с крутой тёлкой.
- Нужно, Рубенс, ОЧЕНЬ нужно! Прямо пипец как нужно! - скрипнув от нетерпения зубами, взвыл Нико.
- Тогда собирайся! - бодро скомандовал Барикелло, и, натянув на свои пухленькие окорока джинсы Levis 501, вместе с радостно сияющим Нико покинул гостиницу.
По дороге компаньоны зашли в местный супермаркет и закупили пару двадцатилитровых кег с  разливным пивом «Franziskaner», и чипсы. Сгибаясь под тяжестью ноши, сотоварищи направились в местный парк культуры и отдыха, что вызвало некоторое удивление юного Нико, ибо он с трудом себе представлял, как в парке можно отыскать по-настоящему крутую тёлку. Посему поспешил поделиться своими сомнениями с опытным Рубенсом. На что тот, посмотрев с укором на дерзкого юнца, рассказал ему историю про то, как в 1989 году он, тогда еще совсем зелёный пилот, в этом самом парке познакомился с самой нереально крутой девушкой, красивой, как русская гимнастка, умной, как Мерлин Монро, и крутой, как Клинт Иствуд. К тому же она была еще и предводителем местной тусовки байкеров. Вспоминая былые весёлые деньки шальной молодости, Рубенс даже всплакнул немного. Однако, заприметив на центральной лужайке парка десяток чёрных Харлеев, ослепительно сияющих хромом под ярким июльским солнцем, Рубенс воспарял духом и устремился к группе затянутых в кожу байкеров.
Подойдя ближе, Рубенс остановился в глубокой задумчивости. Байкеры, мирно сидели кружком  на зелёной траве газона, ели деревянными палочками суши, накладывая поверх крошечную капельку ядреного васаби, и запивали зелёным чаем, разливая его по маленьким чашечкам из большого китайского  чайника времён династии Минь.
Нет, не это ожидал увидеть Рубенс! Не эту кислую кефирную компанию, не этих тухлых ботаников, с темпераментом кабачка, поедающих сырую рыбу с рисом, а лихих бесшабашных гуляк, весёлых пьяниц и дебоширов, форменных негодяев без стыда и совести, вскормленных с младенчества не грудью матери, а лучшими сортами разливного немецкого пива, храбрых рубак и романтиков автострад. Собственно всё это он им и высказал прямо в лицо, не стесняясь в выражениях, яростно распинывая при этом ненавистные суши по всему газону зелёной лужайки, пнув напоследок фарфоровый чайник династии Минь метров, эдак, на тридцать в сторону. Чайник удачно попал непосредственно в толстый столетний дуб, и, коротко звякнув, разлетелся на тысячу мелких осколков.
Байкеры, молча, поднялись и обступили разбушевавшегося забияку - Рубенса. Не требовалось обладать исключительной проницательностью, чтобы понять, что сейчас кого-то будут бить. Осознав этот безрадостный факт, Нико сделал вид, что видит Барикелло впервые в жизни, и, изображая ловца бабочек, короткими прыжками покинул поле предстоящей битвы и дал дёру.
Тем временем, когда расправа, казалось, была уже неминуема, в напряженной тишине раздался грубоватый женский голос:
- Оставьте его! Он мне нравится!
В середину круга вышла дама в обтягивающих кожаных штанах с заклёпками, чьи груди могли бы поспорить формой и размерами с баскетбольным мячом, а массивный подбородок и бритый налысо череп едва ли делали краше её мужественное лицо. Нежно обняв притихшего Рубенса, дама легко приподняла его над землёй и, аккуратно пристроив с помощью широкого кожаного ремня на заднем сидении своего Харлея, завела мотор и с громким рёвом скрылась в неизвестном направлении. Байкеры сочувственно проводили Рубенса взглядами. Кто-то даже тяжко вздохнул и сокрушенно покачал головой.

* * *

Чуть позже, сидя за столиком уличного кафе, Нико жадно пил колу и никак не мог отдышаться от стремительного бега. Однако вскоре его взгляд упал на нереально шикарную блондинку с голубыми глазами, ослепительным бюстом и длинными стройными ногами в босоножках на высоком каблуке. Она скучала, томно курила тонкую сигарету, потягивала коктейль через соломинку и весьма недвусмысленно поглядывала в его сторону. На самом деле Нико не поверил, что она смотрит именно на него, но поскольку больше в кафе вообще никого не было, пришлось признать этот многообещающий факт.
Девушка обольстительно ему улыбнулась и, подмигнув, кивнула головой в сторону подъезда соседнего дома.
- Вы мне? - переспросил, на всякий случай, смущенный и растерянный Нико.
Девушка выпустила колечко сизого дыма, и, пожав плечами, вскинула брови, дескать, а кому ж еще.
Нико встал, теребя салфетку, не зная, куда подевать руки, и потупил взор долу. Девушка, элегантным жестом потушив сигарету, грациозно поднялась с кресла, и, вальяжно покачивая бёдрами, обтянутые мини-юбочкой, взяла Нико за руку и увлекла его за собой. Они поднялись на второй этаж старого дома, где, между прочим, отвратительно пахло нечистотами, и, войдя в квартиру, отвела его прямиком в спальню с невероятно широкой кроватью. Красотка вмиг скинула нехитрый гардеробчик, продемонстрировав изумлённому Нико своё совершенное тело, и, извиваясь как кошка, легла поверх шелковых простыней, ослепительно улыбнулась и похлопала рукой по постели, приглашая Нико занять место рядом.
Нет, конечно, Нико немного смущали странные подозрительные типы с видеокамерами и осветительными приборами, которые суетились вокруг шикарной кровати. Но … Какая к чёрту разница, когда тебя хочет такая …. Нико даже не смог подобрать слова, насколько нереально крута была эта ... Тут он снова не смог подобрать слова. И правда, к чему слова. Он просто набросился на неё с экспрессией и напором альфа-самца дикого бабуина.

* * *

- Стоп, снято! - громко крикнул сальный тип с пошлой физиономией, в больших солнцезащитных очках. Девушка встала, как ни в чём не бывало, и, отойдя к окну, закурила очередную сигарету. Нико сидел совершенно голый на краю кровати в комнате, полной странных людей. Вот теперь ему было действительно очень неловко. Обернувшись к красотке, навсегда изменившей его мир, он недоуменно спросил:
- А поцеловать?
На что девушка лишь хмыкнула, пожав плечами, и уставилась в окно. Нико обиженно схватил одежду и выбежал вон. Тип в тёмных очках шустро скопировал отснятый материал в компьютер и вскоре на полке с дисками магазина для взрослых, что был на первом этаже того же дома, аккуратно были расставлены коробки со свежайшим видео.

* * *

Льюис бодро вышагивал по чистым улочкам Хоккенхайма, наслаждаясь собой и свободой. Папа больше не преследовал его по пятам и не лез со своими ценными указаниями, в общем, не мешал жить. Теперь Льюис мог делать всё что угодно. Он мог даже… Ну конечно! Магазин для взрослых! Льюис теперь мог сам делать покупки в магазине для взрослых! Счастливо улыбаясь и мысленно подбадривая себя словами: «Льюис ты крут, ты можешь!», герой завернул в небольшой магазинчик на первом этаже небольшого старого домика.
- Чем-нибудь интересуетесь? - прямо спросил его сальный тип в больших тёмных очках.
- Ну… Этта… Я, знаете ли… Да! Я случайно сюда попал! Думал - аптека!
- Понимаю, - сочувственно кивнул головой тип. - Игрушки, приспособления, может бельишко? - и стал выкладывать на стол вышеназванные предметы.
Льюис густо покраснел и быстрее схватил коробку с полочки для видео-дисков, пока тип не добрался до верхней полки, где были расставлены совершенно ужасающие штуки.
- Вот это!
- Отличный выбор! У вас, безусловно, изысканный вкус. Что-нибудь еще?
Льюис отчаянно замотал головой, взглядом умоляя типа побыстрее рассчитать его и отпустить с диском восвояси. Но тип не унимался. Получив от Льюиса категоричный отказ примерить алое кружевное бельишко, он нацепил его на себя, желая в натуральном, так сказать, виде предъявить товар покупателю. Пока он, вихляя задом в алых трусиках, расхаживал взад и вперёд по магазину, Льюису даже случилось видение. Ему почудилось, будто его Николь с укором смотрит на них сквозь грязную витрину магазина и сокрушенно качает головой.

* * *

В паддоке было скучно. Механики безо всякого энтузиазма в 37 раз пересматривали видеокассету с французским порно 1917 года. Кое-кто даже заснул и захрапел, за что вполне заслуженно схлопотал в бок грязным ботинком. Дверь шумно открылась, и на пороге появился сияющий, будто ксеноновая лампочка Льюис с диском в руках.
- Парни, кто будет смотреть с дядей Льюисом свежую клубничку? - самодовольно объявил всем присутствующим Льюис.
Механики с любопытством разглядывали принесённый Льюисом диск. Общее мнение выразил пузатый механик Феррари:
- Давай, врубай!
Узнав с первых же кадров знакомое лицо на экране, механики оживились, а непревзойденный энтузиазм и несомненный талант, проявленный Нико в постельной сцене и вовсе был отмечен бурными аплодисментами. Заглянувший на огонёк герой кинофильма, который в смешанных чувствах слонялся по паддоку в поисках сердечного собеседника, был встречен криками «Браво!», «Бис!», и еще долго механики подбрасывали юного героя до самого потолка и кричали «Нико фантастиш! О-го-го!». Один раз даже уронили на пол. Не радовался только Льюис. Он не понимал, почему диск принёс он, а все почести достались Нико.

* * *

Вечером, в прокуренном номере провинциальной гостиницы уездного города Хоккенхайм,  Нико лежал на своей неудобной скрипучей кровати, закинув руки за голову, и счастливо улыбался, глядя в темноту. Тихонько скрипнула дверь, и в комнату украдкой вошел Барикелло.
- Рубенс! Это ты? - окликнул вошедшего Нико.
- Да Нико, я.
- Тебя побили?
- Нет, что ты!. Байкеры оказались славными и милыми ребятами.
- И что, тёлка тоже была?
- Ага, была.
- Красивая?
- Само собой!
- Как русская гимнастка?
- Как китайская штангиста, - подумал про себя Рубенс, но вслух ничего не сказал.

12 июля 2010 г.

Глава 21