Глава 27. Хеллоуин.

Фернандо важно и не спеша, шел по корридору гостиницы где-то в центре Сан-Паулу. Какая-то навязчивая мысль от самого трапа самолёта, которым он прилетел прямо из Испании этим поздним вечером, не давала ему покоя. Мысль неясная, туманная, совершенно неопределенная. Она беспокоила его, нервировала, не давала сосредоточиться ни на чём другом. Это было похоже на приступ дежавю. Кажется, что всё это уже когда то было с тобой, но ты точно знаешь что этого не было.

- Какое сегодня число? - рассеянно поинтересовался Фернандо у мальчика-коридорного, пыхтевшего под тяжестью его чемоданов в двух шагах позади.

- 31 октября, сеньор! - бодро ответил тот, ожидая приличных чаевых за свои труды.

- Странно, - как то некстати пробормотал Фернандо и вставил карточку-ключ в замок своего гостиничного номера.

Дверь с громким стуком захлопнулась перед самым носом коридорного. Дверь с номером «31». Не дождавшись чаевых, тот презрительно сплюнул на пол, сказал что-то обидное и оскорбительное, и развязанной походкой пошел прочь.

* * *

Фернандо подошел к окну. Город лежал у его ног, раскинувшись во весь горизонт, таял в дымке выхлопных газов и безразлично смотрел на Фернандо пустыми глазницами окон зданий напротив. Гирлянды уличных фонарей разбегались в разные стороны и пропадали в низких густонаселённых кварталах вдали. Разномастные таксти, словно жуки со светящимися глазами сновали взад и вперёд по широкому проспекту. Небо было тёмным и беззвёздным.

Сейчас, именно в этот момент, Фернандо очень не хотелось быть одному. Ему нужен был кто-то. Кто-нибудь, неважно кто, лишь бы был. Да ещё и эта навязчивая мысль. Он никак не мог понять, откуда и зачем она взялась. Возникло ощущение чего-то нехорошего, обязательно нехорошего, что должно было случится именно с ним и именно сегодня.

Томительную тишину комнаты разорвал резкий и надрывный звук телефона на тумбочке у кровати. Фернандо молча смотрел на него некоторое время, борясь между желанием и опасением услышать чей-то голос. Затем, словно стряхнув задумчивость со своих плеч, он резким движением поднял трубку:

- Нандо? - раздался в трубке весёлый голос Дженса.

- Да, Дженс.

- Нандо, мне скучно. Я выпил бутылку виски, а мне всё равно скучно!

- Ты где?

- В баре, внизу.

- Сейчас спущусь.

* * *

Дженс полулежал в удобном мягком кресле бара. На столике перед ним стояла почти опустошенная бутылка шотландского виски, а по его лицу было отчетливо видно, кто её выпил.

- Мне то же самое, - указав на бутылку, сделал заказ Фернандо.
Официант кивнул и удалился.

- Нандо, дружище! - заплетающимся языком пропел Дженс. - Я тут сижу... давно сижу. И никого из наших нет. Совсем никого! Мне скучно, мне так скучно, Ал. Так плохо пить одному.

- Согласен, - кивнул Фернандо и плеснул в стакан виски.

- А еще говорят Бразилия весёлая страна! - возмущенно ткнул Дженс пальцем в окно.

- Врут.

- Врут! Все врут. А я — нет! Слушай. А ведь сегодня праздник. Да-да! Сегодня чудный праздник!

- Что еще за праздник?

- Как что за праздник! Нандо, дорогой, ты меня огорчаешь! Сегодня чудный праздник Хэллоуин. День, когда злые духи выходят на улицы и ищут, ищут своих жертв! - с таинственным видом проговорил Дженс и заливисто рассмеялся, увидев, какой эффект произвёл он на Алонсо.
Лицо Фернандо побледнело, а в глазах застыло неподдельное беспокойство.

- Э-эээ. Приятель… А ты, оказывается, не в меру впечатлительный! Или много грешков за душой водится? - подмигнул Дженс и опрокинул очередной стаканчик.

- Слушай, мне не до шуток.

- Ага, я вижу.

- Я серьёзно. Видишь, ли, Хэллоуин для меня не самый лучший праздник. Скорее совсем не праздник, а наоборот.

- А, понимаю. В этот день, много лет тому назад, похотливая испанская шлюшка лишила тебя девственности?

- Прекрати, Дженс. Хочешь верь, хочешь не верь, а надо мной висит проклятие.

- О! Так ты продал душу дьяволу?

- Кто знает. История давняя, но мои предки в неё верили.

- Хорош томить, выкладывай свою историю. Мои уши открыты для твоих речей, приятель.

- Тогда слушай, только, прошу, не перебивай...

* * *

Это очень древняя история, которую мне рассказал мой дед, а ему его дед. Легенда о нашем предке. Был он самым удачливым корсаром во всей Атлантике. Его быстроходный корабль слыл самым быстроходным судном на море, ветер был всегда попутным, а клинки и ножи его бесшабашной команды не знали себе равных в искусстве абордажа. От одного имени его у капитанов королевского флота портился аппетит и цвет лица. Много кораблей он потопил но еще больше золота награбил.
Но однажды, его корабль попал в ловушку около одного из островов и был атакован целой флотилией под флагами Англии. Командовал ей один молодой, но решительный и смелый командор, для которого стало делом чести поймать знаменитого пирата. Корабль капитана Алонсо был окружен, и казалось обречен. Но в тот миг, когда запалы уже были поднесены к фитилям корабельных орудий, а пушкари ждали команды «Пли!», поднялся невиданный ураган, со страшнам громом и молниями, ливень хлестал как из ведра, в двух шагах уже было ничего не видать. Волны поднялись высотой с колокольню. Ураган разбросал и потопил всю английскую эскадру... Это было ужасающее зрелище, обломки кораблей, скрип ломающегося дерева и крики тонущих моряков в вихрях ветра и дождя. И над всем этим, заглушая грохот грома, раздавался зловнщий смех капитана пиратского судна, моего предка.

Мало кто остался в живых из тех, кто мог это видеть собственными глазами, но говорят, на капитанском мостике, рядом с капитаном стояла огромная, жуткая собака, с горящими адским огнём глазами и дымящейся серой шерстью. Буран словно кружился вокруг пса, а острые пики молний следовали за его взглядом, ударяя и раскалывая как ореховую скорлупу остовы вражеских кораблей. А те, кто осмеливался заглянуть в её огненные глаза, немедленно падали мёртвыми на палубу. Говорят, это был сам демон Ада, что пришел на выручку моему предку, с которым он заключил сделку. Случилось это в ночь с 31 октября на 1 ноября, аккурат на Хэллоуин...

Только избежав поражения и смерти, капитан передумал, и решил разорвать свой кровный договор. К смерти на мнолие вещи даже старые пираты начинают смотреть по иному. Он бросил пиратское ремесло и отправился в кругосветное путешествие. Много лет он искал, и однажды, сойдя на берег и поднявшись на Гималаи, он рахыскал тибетский монастырь, в котором силой смог получить некую вещь, артефакт, избавившей его от демона до конца своей жизни и который больше не мог приблизиться к нему ни на шаг. Говорят, этот арефакт был древнее чем сама Земля. Но где он теперь, неведомо ни одной живой душе. Эту тайну капитан унёс с собой в могилу.

Но всем известно, что демоны никогда не отказываются от своей добычи, и получают её в любом случае, даже по прошествии многих, многих веков. Легенда гласит, что однажды, в ночь на Хэллоуин, по прошествие нескольких сотен лет, демон придёт к одному из потомков капитана Алонсо за своей страшной расплатой...

* * *

- Нандо, я правильно понял? Речь идёт о собаке Алонсо? - глумливо ухмыляясь, нарушил молчание Дженс.

- Кажется, зря я рассказал тебе эту историю, - буркнул Фернандо и опрокинул так и не выпитый до сих пор стакан виски.

- Нет, что ты! Удивительная история! - раздался звонкий голос невесть откуда взявшегося Льюиса. Оказывается, он давно уже подсел за стол и тихонько слушал, не перебивая. - Но ведь это просто легенда? Сказка!

- Может да, а может и нет. Только в ночь на Хэллоуин мне как-то неспокойно, - хмуро ответил Фернандо.

- Ладно, слушайте мою историю, - подражая тону Алонсо, подал голос Дженс. - Я расскажу вам страшную историю про демона, что в ночь на Хэллоуин ходит в белом саване по улицам города, заходит в дома, и стучит в двери людей, кто нанёс обиды свои товарищам, кто был нечестен и опасен, много обгонял и много врезался в своих соперников.

- А почему чуть что, сразу Льюис?! - обиженно воскликнул Хэм.

- Ну, не хочешь чтоб это был Льюис, пусть будет Феттель, или Уеббер. Мне без разницы. Только демон придёт, постучит в дверь: «Тук-тук-тук», и своим хриплым голосом позовёт: «Льюис, открой дверь, я пришел за тобой!»

- Дурак ты, Дженс, и шутки у тебя дурацкие! - обиженно вскрикнул Льюис, - И вообще, уже второй час ночи, спать пора - и удалился к себе в номер.

- Ушел, - констатировал факт Фернандо, не поднимая головы.

- Ага! Я щас тоже отойду. Отлить надо, знаешь ли, - многозначительно объявил Дженс и, покачиваясь, пошел в сторону уборной.

Фернандо остался один. Беспокойные мысли, взбудораженные легендой о собаке Алонсо, словно дурман кружились вокруг, сковывая разум и тело. Хотелось кричать, хотелось, чтобы эта ночь закончилась как можно скорее. Стрелки на часах двигались неумолимо медленно. Казалось, было легче поднять свой 600-килограмовый болид над головой, чем сдвинуть хотя бы на одно деление минутную стрелку. Полное бессилие перед временем и судьбой, вот что по-настоящему беспокоило Фернандо. Неизвестность или неизбежность. Правда или ложь. Кто скажет, кто станет арбитром в этом вечном споре между реальным и возможным, между тем что есть, что будет, и что может быть? Насколько глубоко пересекаются правда и вымысел в нашей жизни?

- Ал! - кто-то бесцеремонно тормошил его за плечо, - Нандо! Очнись. Случилось ужасное! Я видел собаку Алонсо...

* * *

Фернандо резко обернулся. Рядом стоял Дженс и указывал рукой на дверь бара. Фернандо быстро перевёл взгляд туда. В тишине ночи, сухим резким скрипом, дверь сдвинулась с места и медленно, сухо поскрипывая, заскользила на петлях. Узкий лучик уличного освещения упал на черно-белый кафель пола. Он медленно и неумолимо рос в длину и вширь, приближаясь к столу, за которым сидел Алонсо. А в основании луча бесшумно росла неясная тень, в контурах которой совершенно явственно угадывались очертания СОБАКИ...

* * *

Надев свою любимую счастливую пижаму, в которой спал исключительно перед важными гонками, пожалуй, лет с 16, Льюис стоял над умывальником и глядя в зеркало, чистил зубы, рассуждая о несправедливости:

- Почему они все считают, что я виноват, что я — грубый пилот? Я просто делаю свою работу, и делаю это хорошо! Я профессионал! А Рон, что Рон?.. История давняя, ее, поди уж, и забыли все. Не понимаю, к чему старое ворошить...

В этот момент от входной двери раздался стук. Медленный, но настойчивый стук, размеренный, как бой часов у бабушки в гостиной, где Льюис в детстве любил играть в прятки.

- Льюис! - раздался странный, сдавленный, хрипловатый голос.

Легенда о пирате сильно тронула и взволновала впечатлительного Льюиса. Он очень стеснялся в этом признаться, но в глубине души он искренее верил во все легенды о страшных и жутких демонах, что приходят в ночь на Хеллоуин, и поэтому, будучи подростком, никогда не одевался в костюмы нечисти, стараясь не привлекать к себе внимание тёмных сил. И вот сейчас, глубокой ночью, в чужой стране, один, в ночь всех духов, он не на шутку испугался. Льюис выскочил в комнату и затравленно огляделся. Он был в ловушке. Из номера был только один выход, и за этим выходом его ждало... Льюис не хотел даже думать о том, что могло ждать его за дверью этой ночью с 31 октября на 1 ноября, ночь, которую в Англии называли Хэллоуин, или ночь всех святых. Пожалуй, ничего хорошего ждать не приходилось. Льюис подбежал к окну и распахнул его. Ночной свежий ветер обдал его лицо, отбросив назад полы пижамы. Выглянув за окно, Льюис обнаружил карниз, шириной сантиметров 30, что проходил по периметру всего здания, давая возможность перебраться хотя бы в соседний номер. Машины и люди внизу были такими маленькими...

- Льюис! - настойчиво звучал голос за дверью и всё так же размеренно раздавался стук в дверь.

Перекинув ногу за подоконник, Льюис осторожно ступил на карниз, пробуя ногой, не обвалится ли... Убедившись, что всё надёжно закреплено, он ступил на него обеими ногами и осторожно стал продвигаться вдоль стены, прижимаясь к ней, и стараясь не смотреть вниз, туда, где маленькие машинки и маленькие люди спешили в ночи.

* * *

Когда стало ясно, что Льюис дверь не откроет, Виталий огорченно пробормотал себе под нос:

- Странный парень, этот Льюис. А я ведь, всего-навсего, хотел попросить у него таблетку от головы, - и решил вернуться в свой номер, что по стечению обстоятельств оказался по соседству с номером Льюиса.

Накинув на плечи покрывало, он подошел к окну с намерением раскрыть его, в надежде, что свежий ночной воздух хоть немного облегчит эту тугую пульсирующую боль в висках, что донимала его с самого ужина.

* * *

- Ал, Нандо! - резкий запах нашатыря неприятно ударил в нос. Алонсо медленно приоткрыл веки. Свет ламп над головой больно ударил по глазам. Затылок сильно болел, неприятной, дёргающей болью. Прямо перед собой он увидел какое-то непределенное серое пятно. Фернандо сильно напряг зрения, стараясь сфокусировать взгляд на предмете. И вот, когда ему это удалось, он увидел, что прямо на него, в упор, внимательным немигающим взглядом, смотрели два вытаращенных глаза, в обрамлении серой щетины и бороды, существо, которое своим обликом могло бы поспорить с самыми безобразным персонажами Иеронима Босха.

- Собака Алонсо! - только и успел вскрикнуть Нандо и снова лишился чувств...

* * *

Виталий резким движением раскрыл обе створки окна, едва не обронив висевшее поверх плеч белое покрывало.

Прямо перед ним, закрывая чёрное ночное небо своим БЕЛЫМ, как мел лицом, стоял Льюис и тихо выл. Он стоял на карнизе за окном, боясь шевельнуться, и видя перед собой высокую худую фигуру с огромными чёрными глазами и белом саване, не в силах противостоять ужасу, Льюис разжал ладони, которыми он держался за раму окна, и тихо стал заваливаться назад, в бездну за окном, туда, где шумели моторы такси, и раздавался запах бензина и нечистот, этот неизменный навязчивый запах больших городов, где город широко распростёр смертельные объятия каменных мостовых своих широких улиц. В  удаляющихся в бездну глазах Льюиса застыл бесконечный ужас и обречённость.

Молниеносно выбросив обе руки вперёд, Виталик ухватил несчастного Льюиса за полы его пижамы, и потянул к себе. Пижама громко затрещала, но к большому счастью для Льюиса, выдержала. Подтянув несчастного к себе, Виталий бережно обнял его за пояс и потащил в комнату, приговаривая:

- А я ведь только таблеток от головы попросить хотел...

* * *

В это же самое время в баре, на чёрно-белом кафельном полу, лежал, широко раскинув руки, бесчувственный Алонсо, а рядом, опустившись на колени, сидел озадаченный Дженс. Одной рукой он прижимал к себе маленького чихуахуа, а второй гладил благодарную собачку между ушей, озадаченно приговаривая:

- Ал, это всего лишь чихуахуа, маленькая собачка... Маленькая чихуахуа, безобидная собачка... Какой ты всё-таки впечатлительный...

31 октября 2010